Сочи криминальный. Сюрпризы «референта» Косыгина
Экстремальная журналистика. Самые громкие преступления в истории курорта. Автор Сергей Золовкин.
Летним вечером 1975 года из гостиницы "Жемчужина" важно выплыл молодой еще иностранец. То, что это был не советский человек, было видно сразу. Тут дело даже не в модном наряде. Такая надменно-скучающая гримаса, типичная ныне для "нового русского", была доступна в те времена только богатым гостям из-за "бугра". Или очень ответственным номенклатурным товарищам по партии.
В уголке капризного рта дымилась изысканной формы трубка. Два отставных офицера ГеБе из числа швейцаров пыхтя волокли за важным гостем объемистые чемоданы в пестрых наклейках. И ящики с фирменной эмблемой международного Корпуса мира...
- Фарен шнель нах Туапсе! - скомандовал таксисту иностранец и брезгливо поморщился, заметив старое масляное пятно на переднем пассажирском сидении.
- Ща устраним, мистер! - изобразил приветливую улыбку водитель. Он живенько вытащил из багажника обязательный атрибут уважающего себя курортного извозчика - относительно чистое постельное покрывало со штампом санатория "Белоруссия".
- Швайн! - со скукой и скорбью констатировал пассажир. Но и это требовалось проглотить. Иностранец в СССР всегда и во всем был прав. Особенно, когда не скупился на "чаевые".
Пока тот с гримасой вечного недовольства на лице демонстративно не замечает местные красоты по дороге из Сочи в Туапсе, совершим и мы краткий экскурс по наболевшим проблемам курортной милиции эпохи развитого социализма. Во второй половине 70-х и в начале 80-х годов светлый облик всесоюзной здравницы был заметно омрачен серией беспрецедентных и чрезвычайно дерзких краж.
"Киты" уголовного мира
Так уж совпало, что сразу три криминальных таланта общегосударственного значения совмещали в это время свой отдых на берегу моря с активной "работой" в здравницах и квартирах. У каждого из этих "китов" уголовного мира был свой профиль деятельности, не повторяемый и не повторенный до сих пор никем. Петров-Авин по кличке "Ванька Хитрый" специализировался на золотых звездах Героев СССР и Соцтруда. Деятельность этого суперрецидивиста с более чем 100-летним суммарным сроком заключения вошла отдельной строкой в криминальный архив музея МВД и заслуживает объемистого авантюрного романа.
Квартирный вор Сергей, теперь уже окончательно "завязавший" и потому не называемый здесь по фамилии, работал когда-то на майкопской мебельной фабрике. Он увез оттуда не только опыт обращения с замками, но и набор специальных отмычек, позволявших за минуту расправляться с любыми запорами отечественного производства. Производительность этого потрошителя квартир поражала и приводила в неистовство всю сочинскую милицию. Бывали дни, когда до полутора десятков обворованных вызывали на места происшествий оперативно-следственные группы.
Сыщики заставали везде одну и ту же картину: входные двери заперты, следов взлома не видно, но из жилья исчезли все деньги и ценности. И только специальное исследование замков подтверждало факт проникновения постороннего лица. Но главной головной боли для сыщиков тех времен являлась серия непонятных и необычных краж из самых важных и престижных санаториев Сочи.
Старожилы курорта, будем надеяться, не забыли тех особых примет, по которым отличали от профсоюзных скромниц райские уголки отдохновения для членов ЦК и прочих небожителей. На излете нашего с вами социализма автора этих строк, как лектора общества "Знание" пригласила к себе "девятка" - главная и секретная спецобслуга самых сильных коммунистического мира того. Черная гебешная "Волга" помчалась вдоль всего побережья, перевозя тогда еще искреннего контрпропагандиста тлетворной западной музыки от одной госдачи к другой.
О, что за местечки были облюбованы для государственных мужей особо важного ранга! Изысканные оранжереи, дивные фруктовые сады, невероятной роскоши дворцы... И - прислуга, прислуга, прислуга, занятая хоть какой-то работой лишь несколько месяцев в году. Полки изнывающих от безделья охранников в форме и штатском. Мимо них, казалось бы, не могла проскользнуть незамеченной даже мышь.
И вот из таких госдач в разгар сезона стали то и дело пропадать дорогие украшения сановных дам. Причем, эти происшествия приобретали сразу скандальный оттенок. Чуть ли не у первой леди СССР испаряется, к примеру, перстенек с бриллиантом. А изумрудное колье ее сановной гостьи остается рядом в неприкосновенности. Черные мысли начинают одолевать пострадавшую: ох, неспроста эта... так заглядывалась на уникальное украшение! И не удержалась при этом от завистливого вздоха: мне бы такой бриллиантище!..
Не менее горькие терзания безнадежно поганили отдых заподозренной. Она билась в истерике и жаловалась мужу, чье имя способно было в ту пору привести в трепет всю сознательную часть населения СССР. Тот поднимал трубку правительственной спецсвязи и выпаливал в гневе несколько неласковых слов лично министру МВД...
Начинался типичный разнос по нисходящей. Он докатывался до рядовых сыщиков в Сочи, Пицунде, Новом Афоне. И больнее всего бил именно по ним. Те сбивались с ног, но прояснить ситуацию с удивительными исчезновениями драгоценностей из госдач никак не могли. Зачастую 9-е Управление КГБ их попросту не пускало в заповедные зоны.
Но все очевиднее становилось одно: на драгоценности высших "слуг народа" покушается одна и та же злая, но такая искусная и бесстрашная рука. И кое-кто из угрозыска уже начал догадываться: кому она принадлежит.
Любимое выражение " немецкого аристократа"
- С таким не соскучишься! - думал таксист, поглядывая изредка на важного своего пассажира. Несмотря на слабое знание русского языка тот болтал без умолку: - Я есть древний благородный фамилия... А твоя страна есть вильд, как это... дикий страна! - отчитывал неблагодарный гость представителя великого народа-победителя: - Ваши штрассе - нихт гут штрассе! Ваши фрау - нихт гут фрау!
- Как только расплатиться эта гада немецкая, ох и влеплю я ему пару ласковых по-русски! - мечтательно закатывал глаза таксист. И яростно прибавлял газку. Один из обгонов получился таким рискованным, что "Волга" с "шашечками" выскочила на встречную полосу лоб в лоб с тяжело груженым "ЗИЛом". До страшного столкновения оставались считанные секунды. Избежать его удалось лишь чудом.
- Ох... твою в позвоночник, душу, печенку! - вдруг на чистейшем русском вырвалось у "иностранца". - Тебе че, козел, на тот свет прежде времени захотелось?
Возникло то нехорошее затишье, что предшествует жесточайшему шторму. Таксист считался в своей шоферской среде малым решительным. В свое время он уже "топтал зону", то есть, отбывал по молодости трехлетний срок за пьяное хулиганство с мордобоем. Так что, за "козла" ответ требовать он научился с любого. Даже с "иностранца", который, судя по безупречному произношению специфических выражений, часть своего образования получал примерно в тех же отдаленных местах примерного того же усиленного режима.
Боец невидимого фронта
- Так ты русский, значит, - недобро прищурился таксист и потянулся к монтировке. Машина тормознула на обочине не доезжая Магри. Вокруг было пустынно. И сатисфакции помешать никто не мог.
- И не просто русский, товарищ! - многозначительным тоном подхватил пассажир и взмахнул красной корочкой с тремя самыми грозными тогда буквами. Но бывалый шоферюга и без того уж обмяк и даже припотел от страха. Такое выражение на служебной физиономии и такой стальной отблеск во взгляде он встречал лишь в оперчасти колонии у "кума", пытавшегося завербовать таксиста в "стукачи". И еще - у "куратора" из КГБ, периодически наведывавшегося в таксопарк для проведения профилактических бесед о бдительности и памятливости курортных водителей во время подозрительных разговорчиков пассажиров.
- Вы умеете держать язык за зубами, товарищ? - продолжал тем временем наседать "майор КГБ". Одновременно он переписывал в какую-то книжицу все данные из водительского удостоверения и техпаспорта на такси: - Сейчас мы проводим сверхсекретную операцию против этих американцев из так называемого Корпуса мира. На самом деле каждый первый из них - шпион. Для маскировки приходится напяливать на себя личину врага. Если вы проговоритесь, сами понимаете, что будет... Вы ведь "по бакланке торчали"?
"Чекист" с некоторым осуждением указал на шоферское запястье с "визитной карточкой" судимого за хулиганство. На татуировке змея обвивала кинжал, из рукояти которого вырывался язык пламени.
- Так что... Подумайте о своем будущем, прежде чем болтать! И шнеллер дальше, дорогой мой друг! Держитесь за баранку покрепче. А то у вас руки дрожат...
Персона нон грата с множеством масок
Почти за сотню километров от бывшего "иностранца", превратившегося в "разведчика", примерно в те же самые минуты разрасталась тихая паника. Она предвещала громкий международный скандал. За пару лет до того "Жемчужина" уже пережила пред инфарктное состояние. Тогда таинственно исчезла и чудом обнаружилась лишь через трое суток одна любвеобильная защитница мира из США, удостоенная в Кремле личного поцелуя самого товарища Генерального секретаря. Теперь же все складывалось еще хуже. У руководителя делегации исчез весь его багаж!
Этот испорченный прогнившим Западом американец думал, что встретят его не только хлебом-солью, но и безопасным сервисом. В холле гостиницы он легковерно передал все свои чемоданы и контейнер с медицинским оборудованием какому-то высокому симпатичному носильщику. А сам ушел в номер принимать душ после утомительной дороги. Через полчаса американец начал вежливо удивляться, отчего такой малой скоростью транспортируются его вещи в номер? Еще через полчаса цвет местного сыска роился в гостинице и лихорадочно искал ответ на сакраментальное российское "Что делать?".
Сметливые швейцары, грузившие чемоданы в такси, наконец-то стали что-то подозревать. И профессионально обрисовали приметы чванливого "иностранца". Сыщики ахнули: неласковая судьба подбрасывала им наименее желательный вариант. Таким обнаглевшим молодым красавцем мог быть только один человек, крайне опасный для всех важных персон курортной местности. У Владимира Григорьевича Резникова 1951 года рождения всегда имелось в запасе несколько десятков личин, подтвержденных безупречными документами. И никто не мог предугадать, какую именно он напялит в следующее мгновение.
Засады и слежка
Законопослушное прошлое этого незаурядного преступника менее всего предопределяло его уголовное настоящее. Родители с прочным общественным положением и заслуженной доброй репутацией не жалели для своего отпрыска ничего. В школе он учился легко и блистательно. Был неотразим и обаятелен в общении с любым даже самым трудным собеседником. Отличался поразительной находчивостью в самой безвыходной, казалось бы, ситуации.
Одна такая назрела в санатории "Заря" и запомнилась сотрудникам сочинского угрозыска навсегда. Этот случай передается в угрозыске из поколения в поколение. И стал своего рода легендой. Эдаким преданием старины недавней о триумфе вора и конфузе сыщиков. До сих пор ветераны Сочинского УВД вспоминают об этом неудачном задержании со стыдливой усмешкой и долей самоиронии. Потому что из той засады Володя Резников вырваться практически не мог. Он был обречен. У захваченного с поличным вора оставался лищь один шанс из сотни. И воспользоваться им Резникову удалось блестяще.
Он заподозрил засаду каким-то лишь одному ему ведомым чутьем. Еще там, в центре города, потягивая "Изабеллу" и слушая наводчика, Володя все никак не мог избавиться от колкого неудобства. Будто бы все излагалось как надо. И не в первый раз Резников пользовался услугами этого говорливого прихлебалы. Но с какой это стати столь лакомая добыча поселилась в скромной здравнице? Товарищи с окладом 120 рэ., прибывшие в Сочи по профсоюзной путевке, густым золотишком не рискуют похваляться даже на отдыхе...
Примерно так думал известный курортный вор, замедляя шаг у одного из корпусов "Зари". Но было уже поздно. У центральной клумбы пристально вглядывался в газетку явный мент. Володя видел его в форме мельком и лишь однажды. Этот коренастый крепыш был тогда с погонами старлея на парадном кителе. И стоял в оцеплении во время праздничной демонстрации трудящихся в честь 55-летия Великой Октябрьской Сочи... тьфу, Социалистической Революции.
Уже тогда Володя взял за правило запоминать все милицейские физиономии. Хотя и понимал, что главные его враги - специалисты из наружного наблюдения и сотрудники ОСО даже в период всенародного ликования вряд ли станут в форме засвечиваться перед толпой. И этот, наверное, был пару лет назад в другой службе. И не мог предвидеть сегодняшней щекотливой ситуации.
Резников нацепил самую лучезарную из своих улыбок и направился прямо к наблюдателю: - Который час, любезный?
Во взгляде оперативника мелькнула растерянность. Теперь у Володи не оставалось сомнений: его "пасут" и наводку на санаторий "Заря" подкинули не случайно. Сейчас здесь его будут брать. Даже если и не получится с поличным.
Этот, с газеткой, наверняка тоже все понял. Вот-вот он подаст условный сигнал и тогда...
С максимально беззаботным видом ценителя южной природы Резников вздохнул полной грудью и неторопливо огляделся по сторонам. Все выходы из "Зари" наверняка перекрыты. Точно, вон показался вдалеке хостинский "сыскарь" Алексанян. И сбоку приближается парочка явно не курортного вида. Доказать ничего не докажут, но бока с досады намнут. И время зря потеряешь. А ведь самая воровская страда наступила. Разгар сезона.
Ломиться мимо дорожек через кусты - значит себя выдать с головой и потерять "лицо". Этого Резников боялся больше всего. Блатной форс казался ему наиглавнейшей нравственной ценностью.
Володя глянул чуть выше и правее. Паренек в сержантской форме направлялся уже не таясь прямо к Резникову.
- Потребует документы для проверки! - смекнул Резников: - Тары-бары, а тут остальные подоспеют...
- Так, что за разгильдяйство на посту? Курорт позорить! - Резников не давал опомниться молоденькому сержанту: - Почему на коленях "пузыри"? Почему рубашка на 2 пуговицы расстегнута?
Милиционер замер с раскрытым ртом. Резников в это мгновение лихорадочно вспоминал, где именно какие документы у него находятся. Удостоверение заместителя министра мясомолочной промышленности - в заднем кармане брюк. Но оно не подойдет. Хорошая, конечно, работа, солидный пост. Лапулечка с мясокомбината упала бы, если ей показать. Но в данном случае даже перед сержантом будет трудно связывать профессиональные заботы о колбасе "Докторской" с претензиями к форме сотрудника МВД.
Тогда, быть может, подойдет важная "ксива" ведущего специалиста Министерства финансов? Да нет, сержант хотя и зеленый еще, но и с ним действовать следует наверняка. Придется бить крупным калибром. Пусть даже после этого и подтвердятся милицейские подозрения о том, что крупная кража из санатория "Сочи" - тоже Володи Резникова работа.
Вор отработанным движением вытащил из бокового кармана брюк запаянную в пластик картонку. Трудно было найти в середине 70-х более впечатляющую "ксиву". Так выглядело тогда удостоверение личного референта Председателя Совета Министров СССР. На фото, ловко переклеенном Резниковым, рецидивист Володя смотрелся более чем внушительно и грозно.
- Распустились тут! - не унимался он, наращивая скорость отступления: - Подниму в Москве вопрос о состоянии всей сочинской милиции в целом! Вы у меня на Крайнем Севере оленьи упряжки регулировать будете!
История умалчивает, брал ли под козырек бедный, перепуганный сержант. Но когда сыщики подоспели к нему, холодный пот все еще орошал юное чело. И гибкая милицейская фигура так и норовила вытянуться во фрунт.
Резникова, понятное дело, и след простыл. Взбешенные и уязвленные сыщики сели ему "на хвост" лишь через пару недель. И скрытно довели до санатория имени Ленина. Там Володя Резников в очередной раз покусился на имущество важной персоны. Но прямо под окном палаты угодил в крепкие мужские объятия оперативников Центрального райотдела.
- Как вы смеете! - ринулся было в контратаку Резников. - Вот мое удостоверение. Я - майор КГБ. Вы срываете нам важное спецзадание...
- Чего уж там, Володя, знаем мы, какой ты майор! - с чувством глубокого удовлетворения и почти дружелюбно ворковали сыщики. И с энтузиазмом заламывали ему руки за спину.
Тогда им казалось, что на конфузной истории с "референтом" Косыгина поставлена жирная точка. Но сенсационные и скандальные события курортного сезона-97 неожиданно напомнили сочинцам о находчивом и дерзком воре-рецидивисте.
Потерпевший резидент
1997 год был отмечен для Сочи мрачным рекордом. Такого количества так называемых санаторно-курортных и автомобильных краж на Черноморском побережье еще не бывало. Не исключено, конечно, что и в годы социалистического застоя у отдыхающих воровали с такой же интенсивностью как в эпоху рыночных преобразований. Тем паче, за год во всесоюзную здравницу наведывалось тогда потенциальных жертв миллиона на три поболе, чем в нынешнюю реформенную пору.
Но далеко не каждый пострадавший удостаивался чести быть зарегистрированным в книге учета происшествий. От многих бедолаг милиция попросту отмахивалась, дабы не омрачать статистику повсеместно высокой "раскрываемости". Больше половины же, как тогда, так и теперь, предпочитали вообще с милицией не связываться и официального хода неприятному своему делу не давать.
С той поры ворюг вылавливать стали навряд ли больше. Зато теперь добросовестно и с исчерпывающей полнотой дежурные райотделов и горуправления вносят в сводки перечень неизбежных потерь любого курортного сезона. Летом 97-го не проходило и часа, чтобы из палат, холлов, салонов автомобилей и с лежаков на пляжах не исчезали бы документы, вещи, деньги...
Среди массива этих рутинных происшествий вдруг стали выделяться кражи особого рода. Отличающиеся изощренным способом совершения преступления, внушительным объемом преступной добычи, особой важностью пострадавших персон. В неприметном военном санатории, к примеру, жена скромного прапорщика-снабженца на каждый день отдыха прихватила из дома отдельный набор золотых украшений. Все они, несколько десятков перстней, цепочек, сережек с бриллиантами и колец с рубинами исчезли из палаты, оставленной без присмотра всего на полчасика.
На суперреактивной скорости было сработано и в одной из сочинских баз отдыха. За обеденный час было взломано и обчищено 20 кемпингов. Но самой черной строкой закрытой для разглашения внесена была в криминальную летопись курорта история с невероятно дерзкими кражами из элитных номеров санатория "Правда", принадлежащего с недавних пор управлению внешней разведки федеральной Службы безопасности страны.
Как наверняка догадывается уважаемый читатель, в сладкую августовскую пору теперь собираются здесь на отдых люди далеко не простые. Мастера тайной работы за кордоном. Преподаватели всевозможных конспиративных и прочих нелегальных искусств, включающих в себя умение незаметно достать даже то, что очень хорошо припрятано и спрятать так, чтобы нельзя было никому найти...
Остановился в палате-люкс и руководитель Главного президентского правового Управления. Именно его вещи, как и имущество нескольких высокопоставленных офицеров разведки умыкнула средь бела дня поганая, но такая бесстрашная рука вора. Когда сквозь завесу секретности сведения об этом просочились в печать, ветераны сыска, занимавшиеся когда-то Резниковым и ушедшие теперь в отставку, отреагировали немедленно: - Уж не Володина ли это работа? Похоже на его почерк! - высказывали они мне свои догадки и прикидывали срок освобождения своего бывшего "клиента" после очередной отсидки. По всему получалось, что Резников где-то уже гуляет.
Нынешний угрозыск по этому поводу оказался настроенным скептически. У него своя точка зрения и на нераскрытые до сих пор кражи в "Правде", и на былых мастеров отмычки и "фомки". Время блатных "романтиков" - профессионалов ушло навсегда, полагают современные оперативники. Их заменили прагматичные, прущие напролом дилетанты-"отморозки", компенсирующие нехватку воровских навыков исключительной наглостью, граничащей с кровожадной жестокостью.
Впрочем, потерпевших такие нюансы волнуют, конечно же, мало. В конце 90-х ощущать себя обворованным столь же больно, унизительно, убыточно и несладко, как было это в годы изысканного воровского куража таких преступников как многоликий Володя Резников, "майор КГБ", "замминистра" и даже "референт" самого Косыгина Алексея Николаевича. О чем, впрочем, тогдашний Председатель Совета Министров наверняка и не подозревал.
